В приморском поселке замерзает прикованный к постели ветеран Великой Отечественной войны
«Привыкнуть можно ко всему, кроме холода», — сказал когда-то знаменитый полярник. Приморская зима, хоть и не сравнится с полярными, не щадит никого — ни малых, ни старых. Дико, когда нам сообщают о замерзающих школах. Вдвойне дико, когда мы узнаем, что в своем собственном доме замерзает ветеран Великой Отечественной, и без того прикованный к постели.
О беде, случившейся в Ханкайском районе Приморья, «Комсомольская правда» узнала от представителей Общероссийского народного фронта. Вместе с ними и выехали на место.
От Владивостока до Камня-Рыболова по трассе немногим больше 200 км. За рулем инициатор поездки — активист Сергей Надь (замруководителя исполкома — координатор по проектной работе регионального отделения ОНФ). В Уссурийске берем на борт третьего попутчика — эксперта по ЖКХ. Он проведет необходимые замеры в квартире ветерана, чтобы намечающийся разговор с местными властями не был голословным.
Камень-Рыболов встречает прохладой. Пронизывающий ветер, температура не выше −15 С.
Фасады многих пятиэтажек утеплены на местный манер — металлическим листом. При этом теплотрассы там и тут согревают воздух. Изоляция прикрывает их разве что для виду. Наш эксперт по ЖКХ Вадим был здесь неделю назад и указывает на все эти изъяны. Однако есть и кое-какие перемены.
— В прошлый раз окошки в подвал дома, где проживает ветеран, вообще не были закрыты. Сейчас их уже досками заколотили. Не слишком поможет, но все-таки, — резюмирует наш спутник.
Казалось бы, мелочь, но дело в том, что квартира, куда мы направляемся, расположена на первом этаже. Это значит, что от температуры в подвале напрямую зависит и температура пола, по которому ходят Михаил Андреевич Сильверструк и его жена Серафима Андреевна. Неделю назад этот пол был просто ледяным.
Поднимаемся в неотапливаемый подъезд. Дверь нам открывает сама супруга ветерана — в двухкомнатной квартире, полученной по президентской программе несколько лет назад, они живут вдвоем с мужем — жилье получили одними из последних, после них осталась большая очередь из героев войны. Дети, внуки и правнуки проживают своими домами, хотя, конечно, не забывают своих стариков.
Энергичная Серафима Андреевна показывает ухоженную квартиру. Полы действительно густо выстланы ковриками, под ними — толстые слои картона.
— Сегодня уже ничего, сегодня уже можно ходить, — заверяет пенсионерка.
Вадим, однако, достает лазерный пирометр и быстро замеряет температуру стен и полов в разных комнатах. Температура-то в норме. Но не за счет центрального отопления, а потому что грелки во всех комнатах стоят. Мы же проходим к 91-летнему ветерану Великой Отечественной войны Михаилу Андреевичу Сильверструку.
В 1943 году 17-летнего Мишу призвали на службу в Благовещенск. Как вспоминает он сам, те годы были самыми голодными и холодными. Но боевой дух не покидал советских солдат. В 1945 году Михаил Сильверструк бил японцев в Маньчжурии, получил за это награду «За победу над Японией». Жена с гордостью показывает парадный пиджак с медалями:
— Здесь те, что остались. Остальными пацаны наши игрались, что-то растеряли. Это уж я сохранила, отругала их тогда...
Сегодня бравый пулеметчик Сильверструк, увы, практически прикован к постели. В мае в собственном доме он сломал шейку бедра. Жена ворчит, что лечат старика кое-как, гипс не накладывают, самой приходится снимать боли. Переглядываемся: значит, заедем и в больницу.
Ситуация по квартире, между тем, действительно оказалась лучше, чем неделю назад. Температурные показатели везде соответствуют норме. Однако укрытый картоном и половиками люк в подвал никуда не денешь. Ясно, что чете Сильверструков утеплить подвал многоквартирного дома явно не под силу. Да и не их это дело! Ветеран 30 лет привыкал к холоду — после войны на его счету тридцать зимовок трактористом в тайге. Сегодня он заслужил тепло в своем доме, не так ли?
Прощаемся с Михаилом Андреевичем и Серафимой Андреевной, не обходится без гостинцев в дорожку. По телефону договариваемся о встрече с главой Ханкайского района. За оставшиеся до визита полчаса успеваем посетить и центральную районную больницу. Здесь свежий, хороший даже по владивостокским меркам ремонт. Главврач Виктория Ендовицкая сразу понимает, о ком мы говорим.
— Бабушка Серафима, конечно, переживает за мужа, но она ведь, простите, не врач. Гипсовый воротник при переломе шейки бедра не накладывают. А в истории болезни Михаила Андреевича есть все отметки о посещении врачом. Понятно, что возраст осложняет выздоровление. Но мы осторожно надеемся на лучшее.
Последняя на сегодня точка маршрута — администрация Ханкайского района. Районному главе Владимиру Мищенко тоже не надо долго объяснять, о ком мы говорим. Как оказалось, ветеранов Великой Отечественной сегодня на весь район осталось только трое — как в той песне. Разумеется, в районном бюджете нет денег. Разумеется, люди все равно каждый день идут за помощью. Разумеется, всем помочь нельзя. Но ветеран ВОВ, к тому же надолго уложенный на кровать — это далеко не «все».
Колесить по Приморью, чтобы вернуться ни с чем мы себе позволить не можем. Переговоры заканчиваются компромиссом: пока полы в доме Сильверструков не леденеют, а в феврале районная власть изыщет возможность утеплить подвал. Глава берет тему на карандаш, мы — на планировщики в смартфонах.
В феврале, если ничего не изменится, вернемся. Но лучше бы просто в гости.
